Встретившись в рамках  Восточного экономического форума с Губернатором Магаданской области Владимиром Печеным, мы попросили Владимира Петровича ответить на наши вопросы.

«Редкие земли»: На форуме мы имели возможность подробно познакомиться с Магаданской областью, ведь находясь в Москве, мало что о ней знаем. Для нас Магадан – очень далеко. Эту землю, по праву, по ассоциации с названием нашего журнала, можно назвать «редкой землей». Возникает желание отсюда из Владивостока полететь к вам, а побывать у вас – целое событие в жизни. 

Владимир Петрович, как обстоят дела с логистикой в регионе?

Владимир Печеный: Из Владивостока прилететь в Магадан можно через Хабаровск, рейс ежедневный. Есть прямой трехчасовой рейс из Владивостока в Магадан, выполняет наша региональная компания «Якутия». Поэтому все, что касается нашей логистики внутри нашего региона, она в принципе приемлема. У нас только на данный момент нет воздушной связи с единственным административным центром Дальнего Востока – с Южно-Сахалинском. Все остальные - Петропавловск-Камчатский, Владивосток, Якутск, Анадырь – все есть. Так что логистика за последнее время выстраивается.

Поэтому не случайно на заседании Президиума Госсовета речь шла об улучшение ситуации с логистикой. Я принимал участие в панельной сессии, и с Министром транспорта РФ Максимом Соколовым мы как раз обсуждали вопросы о необходимости государственной поддержки, субсидирования. 
Речь идет даже не о том, сколько стоит билет, потому что это тоже сдерживающий фактор. Если брать рейс «Москва-Магадан», то рейс ежедневный, на больших самолетах, хороших компаний - «Аэрофлот», «Россия», но абсолютно непредсказуемая тарифная политика, цены на билет от шестнадцати до сорока тысяч в зависимости от рейса той или иной компании. Поэтому это очень важно, что мы делаем для привлечения туристов, и для того, чтобы приобрести самородки, которые можно купить только у нас.

РЗ: Что необходимо сделать, чтобы популяризировать эту деятельность? 

Поскольку Магаданская область является одним из самых крупных центров по добыче самородков, поэтому я в свое время делал несколько заявлений о создании так называемой биржи самородков. Самородки – это рассыпное золото, а мы - лидеры в России по добыче россыпного золота, и думаю, что будем еще долго ими оставаться. Мы добываем примерно 16 тонн из россыпей, пока даже больше, чем из рудного. Завтра может что-то измениться, но количество золота из россыпей не уменьшится. Поэтому самородков много.

Но есть сдерживающие факторы, они связаны с нормативной базой, потому что просто так самородки продавать невозможно. Есть определенная процедура, Гохран должен оценивать, представляют они особую ценность или нет. И это каждый раз целая история. Сегодня надо упростить эту процедуру, чтобы сделать возможным собственно продажу самородков, чисто как самородков, кому бы это было бы интересным, или в в целях использования в ювелирной промышленности.

Для нас, очень, конечно, важно самородки использовать не только как товарное золото. Добыли, переплавили, и он исчез сотворенный природой, потому что в ювелирном изделии – это совсем другая история, ну и к тому же это добавленная стоимость. Просто золото переплавленное – это одна цена, в ювелирном изделии – это другая цена. Ювелирное изделие с добавленным самородком. Для нас важно устраивать некие такие биржевые аукционы, чтобы они получили распространение на всей территории. 

РЗ: Это редчайшая территория в нашей стране. Есть желающие узнать больше о Магадане. Когда и как можно будет организовать «золотой» туризм?

В принципе организация туров доступна уже сегодня. У нас есть «Золотой фестиваль». На сегодня сдерживающий фактор - это законодательство. Мы организовываем это как фестиваль, как соревнование. А организовать индивидуально это не так просто, ведь золото, если выражаться простым языком, имеет некую охранную составляющую. Для «золотого» туризма нужно специальное разрешение. 

РЗ: Кто должен принять решение? От кого это зависит? 

На протяжении многих лет мы работаем над внесением изменений в Закон «О недрах», которое, возможно, разрешит условно, «вольный принос», «вольноприносительство», так мы между собой называем, или добычу золота индивидуальными предпринимателями. Я думаю, если индивидуальный предприниматель, получит такое разрешение самостоятельно, то он как раз может стать таким центром, через который индивидуальные туристы могут это все делать, но естественно подконтрольно. Золото, если Вами или кем-то намыто, невозможно увезти с собой. 

Если мы говорим о «золотом» туризме, то это ближайшая реальность, возможно этой осенью будет закон принят. Условно мы его называем, «разрешение о вольноприносительстве», его планируется внести в закон «О недрах», там есть несколько статей, но там тоже есть определенные ограничители, где, сколько, на какой глубине можно будет добывать и на какой территории это будет возможно.

РЗ: Такие поправки планируется внести только для территории Магадана?

Только для Магадана. А если развивать тему туризма, то в сегменте въездного туризма возможно проведение таких массовых акций. Сейчас мы делаем золотой фестиваль один раз летом, а можно, допустим, провести пять раз за летний сезон. Всем, кто захочет сам помыть золото, мы предоставим такую возможность через событийное мероприятие. В свете новых разрешительных мер в законодательстве по добыче золота могут появиться еще какие-то индивидуальные моменты. 
 
РЗ: Два года назад, встречаясь на таком же Восточном экономическом форуме, мы с Вами затрагивали тему инвестиций в ваш регион. Тогда Вы сказали, что находитесь в начале пути. Какие изменения произошли за это время? Чем особенно гордитесь?

Мы добились системных инвестиций. Я не хотел бы особо выделять российские или иностранные, этот процесс у нас не прекращается. Запуск «Рудника имени Матросова», которая осуществила компания «Полюс», 83 млрд рублей вложенных инвестиций только по одному объекту.

Инвестиции в основном связаны с добывающей промышленностью, это чисто японские инвестиции, дочерняя компания «Коматсу», которая построила предприятие в Магадане по реставрации японской тяжелой техники. Это восстановленные двигатели, трансмиссии японских машин, которые работают на нашей территории, их количество у нас перешло на тысячи. 

Это уникальный завод с суперсовременными технологиями японцы построили. Сегодня речь идет даже не об объеме инвестиций. Это 50 млн. долларов примерно в этих пределах, цифру не могу назвать. Он работает и на Якутию и на другие регионы, что дает значительное снижение издержек наших недропользователей на ремонт техники.

Ну, например, вышел из строя двигатель в 100-тонном большегрузном самосвале, стоимость его 20 тыс долларов. Они двигатель сдают в обменный пункт или на реставрацию, реставрация обходится в разы дешевле, получают восстановленный двигатель, практически как новый, и тратят на это 4-5 тыс долларов. И компании японской с высоким уровнем сервиса это тоже интересно. Всего два таких завода в России: у нас и в Кемерово. Это очень важно для нашего региона.