Фрич Григорий Дмитриевич генеральный директор группы строительных компаний «Реформа». Родился 3 января 1975 года. В 1997 году окончил строительный факультет Уральского политехнического университета (УГТУ — УПИ). В 1997–1998 годах — прораб ЗАО «Атомстройкомплекс». С 1999 года — директор ООО «Ремонтно-строительная группа» («Реформа»). Хобби: большой теннис. Женат, двое детей.
Редкие земли: Прежде всего хочется спросить вас не о «разрушении», а о вашей основе, фундаменте — о семье, корнях. Откуда вы родом?
Можно сказать, что корни у меня московские, но живу и работаю там, где родился, — в Екатеринбурге. Мои родители — бывшие москвичи. Папа рос в военной семье, его отец, Григорий Трофимович Фрич, был генералом. Похоронен он здесь, в Москве, на Новодевичьем кладбище. Меня назвали в честь деда.
Помню, в детстве я читал фронтовые письма дедушки к бабушке. Очень сильное впечатление оставили после себя… Григорий Трофимович служил артиллерийским офицером, был одним из первых, кто работал с легендарными «Катюшами». И вот на «Катюшах» он всю войну и прошел. Отец деда, мой прадед Дмитрий Иванович, преподаватель московского института им. Плеханова, ушел добровольцем в ополчение на фронт и зимой 41-го под Москвой попал в плен. Григорий Трофимович в конце войны искал его по всей Польше и Германии и нашел в освобожденном концлагере. После войны Григорий Трофимович был комендантом небольшого города в Германии, а потом командовал 3-й ударной танковой армией в ГДР в Дрездене. Папа мой тоже хотел стать военным, учился в Суворовском. Уже почти 50 лет отец работает в Екатеринбурге главным конструктором на 79-м заводе. Это военный завод, входящий в концерн ПВО «Алмаз-Антей». И я в детстве мечтал, что буду танкистом. Но когда уже стал постарше, увидел, что наша армия разваливается, и передумал.
РЗ: А до какого колена вы знаете свой род?
Знаю, что прадед Дмитрий Иванович был революционером, командовал отрядом Чапаевской дивизии. В Белоруссии даже был какой-то музей моего прадедушки-революционера, не знаю, есть ли он сейчас… Однажды остановились отрядом в имении, а оттуда уехал уже с дворянской дочкой (по взаимному согласию). Прабабушка с ним всю Гражданскую войну в обозе прошла! Папа рассказывал, что прапрабабушка (потомственная дворянка) лет до 80–85 свободно разговаривала по-французски.
РЗ: А откуда ваша фамилия пошла?
Папина версия — наши предки когда-то давно сбежали из Германии в Чехию. Возможно, один из них участвовал в знаменитых Гуситские войнах. А потом Фричи при Екатерине вроде как на Украину перебрались… Кстати, сейчас посол Германии в России — Рюдигер фон Фрич. Я хочу на самом деле собрать воедино всю эту историю и сделать папе такой подарок в виде книги.
РЗ: Григорий Дмитриевич, а как вы попали в бизнес? Как вы решили создать свою компанию?
Хотя, как уже сказал, я поначалу мечтал стать военным, с детства я был такой «бизнесмен». Например, мы с друзьями разводили аквариумных рыбок — меченосцев, гуппи. Но этот бизнес у нас особо не пошел. Знаете, в 90-х годах все продавали всё. Как-то ко мне подошел одноклассник и говорит: «У меня есть башенный кран». Я его спрашиваю: «Сколько стоит?» Он называет цифру, условно говоря, 10 миллионов. Идем мы на следующий день с другим одноклассником мимо стройки. Я ему: «Видишь башенный кран? Сколько он может стоить?» Тот отвечает: «Ну, не знаю… миллионов 20 точно стоит!» Пришли мы к кому-то из ребят, кто был взрослее и реально занимался бизнесом, и говорим: «Вот, есть башенный кран за 20 миллионов. Надо вам?» Нам сразу кучу вопросов стали задавать: что за башенный кран, где стоит? Мы им: «Что за вопросы? Башенный кран — он и есть башенный кран».
РЗ: И чем дело закончилось?
Да ничем. Я думаю, его и не было, этого крана. Такой вот был в то время бизнес…
Окончив Уральский политехнический институт, стройфак, я сначала работал мастером в «Атомстройкомплексе». К атомной промышленности эта организация никакого отношения не имеет, но сейчас, наверное, это самый крупный наш уральский застройщик. Проработал я там где-то 9 месяцев. В 1998 году уволился. Занялся самостоятельно отделочными работами. Была, условно говоря, одна бригада. Нашел заказчика — ремонт квартиры. Притом что, скажу честно, в то время я особых тонкостей в отделке не знал, работал раньше на общестроительных работах. Но когда заказчик спросил: «Гипсокартоном потолки обшиваете?» Я подумал: «Какой гипсокартон? Что за бред?» — и уверенно ответил: «Обшиваем». «Всякие сложные поверхности можете делать?» — «Можем. Все сделаем!» В общем, договорились. Потом мы ему еще несколько объектов сделали — магазин, аптеку. Но к отделке душа никогда не лежала. Не мое это — ходить, в каждые углы заглядывать, швы на плитке проверять.
Дальше появилась потребность в перепланировке квартир. Сначала эти работы делал параллельно, потом от отделки отказался, стал заниматься проемами. Пошло развитие — начали убирать несущие стены, сверлили отверстия под коммуникации на стройках. Стали закупать оборудование. Сначала — обычные болгарки с алмазным диском, потом специальные стенорезные и бурильные машины. Работать стали сначала с нашими крупными строительными компаниями. Потом вышли на заводы. Там и объемы другие, и уровень сложности намного выше. Нужны опытные и квалифицированные люди. Конкуренцию уже бригада с одной машиной, работающая за копейки, не составляет. Потом решили развернуть бизнес — занялись монолитным строительством и фасадными работами. Но через два года выяснилось, что эти два направления особых денег не приносят. Конкуренция огромная, заказчики денег на это много не дают. Отказались от них. Остался только демонтаж. Стали изучать, где работают крупные фирмы, какая техника у них есть. Наткнулись, например, на демолюшен…
РЗ: Что такое демолюшен?
Это спецэкскаватор с навесным сменным оборудованием и длинной телескопической стрелой. У нас сейчас один есть сорокаметровый, другие — поменьше. На нее крепятся, например, гидроножницы, которые перекусят всё что угодно — бетон, металл разный. Я горжусь тем, что сейчас наша компания на демонтажном рынке — самая мощная не только по технике, но и в плане рабочей силы.
Например, наши специалисты разбирали объект. Просто ломать было нельзя. Вокруг объекта — сейсмодатчики, реагируют на колебания. Нужно аккуратно распиливать: конструкции толщиной почти 3 метра, из специального, высокомарочного бетона, плюс он весь с чугунными закладными. Бетон был очень мощный, на срезе не серый, как обычно, а прямо черный. Всё разобрали. И датчики у нас, слава богу, не срабатывали. А кроме этого, работали, кстати говоря, при температуре до минус 45 градусов, Приходилось делать специальные укрытия участка, отапливать его, чтобы вода в оборудовании не замерзала, потому что алмазная резка — с водой. И если замерзнет — всё, машину на свалку.
Реагентная технология очистки почвы и грунта
Приведем пример реагентной технологии очистки грунта от цезия. Данная технология относится к области охраны окружающей среды, реабилитации территорий, загрязненных техногенными радиоактивными изотопами. Способ реагентной очистки грунтов от радионуклидов цезия заключается в обработке грунтов водным раствором. Раствор содержит дезактивирующие реагенты — минеральные кислоты. Они представляют собой смесь серной и фосфорной кислот с соотношениями их концентраций, выраженных в молях 1–3. Концентрация фосфорной кислоты составляет 0,5–2 М. Процесс осуществляют при температуре 50–100° С с последующим отделением водного раствора с дезактивирующими реагентами от очищенного грунта. Далее извлекают радионуклиды цезия из отделенного водного раствора с дезактивирующими реагентами путем подачи в раствор ферроцианида щелочного металла или аммония до концентрации 6·10-4÷7·10-2 М с образованием осадка, содержащего радионуклиды цезия, которые направляют на хранение. Перед обработкой грунтов водным раствором определяют оптимальное время обработки. Вышеуказанную обработку грунтов водным раствором осуществляют в несколько циклов до получения предельно допустимых значений активности грунта по цезию. В первом цикле обработки грунта водным раствором осуществляют отделение водного раствора от песчаной и пелитовой фракций грунта. Пелитовую фракцию отправляют на хранение. Песчаную фракцию направляют на последующие циклы обработки грунта водным раствором. Водный раствор отделяют от песчаной фракции до получения предельно допустимых значений активности грунта по цезию. Серную и фосфорную кислоты добавляют до рабочих концентраций в водный раствор с остаточным содержанием дезактивирующих реагентов во втором цикле обработки. Весовое соотношение жидкой и твердой фаз 0,5:1. Техническим результатом способа является сокращение времени реагентной очистки грунта от радиоактивного цезия, увеличение коэффициента дезактивации грунта от цезия и уменьшение количества дезактивирующих реагентов.
РЗ: Григорий Дмитриевич, вы часто посещаете другие страны, изучая их опыт?
Сейчас второе после демонтажа наше направление — вывод из эксплуатации объектов ядерной энергетики. Не так давно я был на атомной станции в Германии, смотрел, как местные специалисты выводят ее из эксплуатации. Правда, ничего нового для себя не увидел — в России всё это есть. Немцы удивились: как это — у вас всё есть, это есть только у нас, нашей фирме больше ста лет! А мы им, в свою очередь, рассказали про оборудование, которое может перемещаться по сферическим поверхностям. Немцы говорят: «Так не бывает, потому что там радиусы разные. У вас не получится это». Мы объяснили, что на этом оборудовании есть колеса со специальными ториевыми магнитами. Что и позволяет осуществлять подобные работы.
В России планируют выводить из эксплуатации и атомные станции, и блоки АС. Или, скажем, на предприятиях Росатома много цехов, технологии производства в которых уже устарели, их тоже нужно вывести из эксплуатации. Сначала оттуда убирают топливо, дальше оборудование, предварительно его чистят — дезактивируют. Дальше дезактивируют помещения, конструкции, и уже разбирают чистое здание. В процессе дезактивации возникает большое количество радиоактивных отходов, с которыми надо что-то делать, как-то их утилизировать, где-то хранить. Жидкие отходы, 100 кубов к примеру, можно выпарить, уменьшив до какого-то предела, но их всё равно остается достаточно большой объем. И девать их практически некуда, строить новые хранилища довольно дорого. Что же делать? Мы сейчас сотрудничаем со специалистами Уральского политехнического института, разрабатываем технологию, которая, как мы планируем, позволит перевести жидкие радиоактивные отходы в твердые. В жидкие РАО добавляется смесь на основе глины и процентов на 30 объем, наверное, можно будет уменьшить. Эта технология у нас существует пока на уровне опытного производства. Ее надо доработать, довести до ума, пробовать внедрять, начиная с собственных небольших объектов. В принципе, это уже проект государственного масштаба.
РЗ: Что может быть на том месте, где раньше находилась атомная станция?
Есть несколько концепций. Первая называется «Зеленая лужайка», когда вся местность полностью очищается. Надо весь грунт вывозить, очищать, завозить новый. Это миллиардные долларовые вложения, но тогда там можно хоть детский садик строить. Есть концепция «Коричневый холм», когда основное оборудование консервируется, заливается бетоном и забивается глиной. Сверху возводится саркофаг, и то, что внутри, получается, похоронено навсегда. На этом месте можно, например, посадить деревья.
РЗ: А какой-нибудь третий вариант есть?
Просто закрыть объект, и пусть стоит.
РЗ: Тогда зачем подобные объекты вообще утилизировать?
Свободное место! Есть площадка, на которую уже заведены все сети. Можно на этом месте построить новый блок, например.
РЗ: А перестраивать блоки не выгоднее?
С годами в каждой отрасли ведь меняется всё. Технологии, оборудование. Поэтому и перестраивать нечего. Всё нужно новое — даже фундаменты другие, потому что растут требования, скажем, по сейсмологической устойчивости, чтобы блок мог выдержать и сильное землетрясение, и цунами с огромными волнами.
Виды дезактивации
Физико-механические способы дезактивации радиоактивных металлов
К физико-механическим способам дезактивации радиоактивных металлов относятся обдув, вакуумирование, кварцевание, абразивный обдув и гидроабразивная дезактивация, термическая дезактивация, ионно-плазменная дезактивация, водоструйная дезактивация.
К механическим методам дезактивации радиоактивных металлов относятся такие методы, как обдув и вакуумирование, которые используются для сухой очистки металла от нефиксированных радиоактивных загрязнений, вроде пыли или зараженного поверхностного мусора. В процессе кварцевания, термической дезактивации, абразивного обдува, гидроабразивной и ионно-плазменной дезактивации поверхностный слой металла убирается вместе с содержащимися в нем радиоактивными частицами.
Эти способы дезактивации универсальны, но обладают рядом недостатков. Механические способы дезактивации радиоактивных металлов универсальны, эффективны, при их использовании образуется мало отходов, но потери материала велики. При обработке металла вручную производительность низка, возможно вторичное загрязнение очищаемой поверхности при контакте с загрязненным инструментом, поэтому метод малоэффективен. Используют его обычно как первую ступень дезактивации.
При термической дезактивации наблюдается слишком высокий съем металла, большой расход энергии, необходимость дополнительной операции по удалению окалины, к тому же испарение летучих радионуклидов предъявляет особые требования к очистке отходящих газов.
Недостатки водоструйного, парового и гидроабразивного способа — низкая эффективность удаления прочнофиксированных загрязнений, большой расход воды и большой объем радиоактивных отходов, возможность повреждения поверхности и распространения радиоактивных загрязнений.
Использование ионно-плазменной дезактивации ограничено трудностями в создании и эксплуатации такого рода устройств.
Химические и физико-химические способы дезактивации
Для более эффективной дезактивации радиоактивных металлов часто используют обработку металлов химическими составами, а после воздействия состава на загрязненную поверхность применяют и физические методы.
Погружная дезактивация наиболее проста и эффективна, но дает слишком большой объем жидких радиоактивных отходов. Пенная дезактивация эффективна, не требует такого большого расхода раствора, как погружная, и объемы ЖРО (жидких радиоактивных отходов ) значительно меньше, но есть определенные проблемы с переработкой жидких отходов из-за высокого содержания в ней ПАВов.
Достоинства дезактивации металлов пастами и суспензиями — высокая эффективность, возможность удаления локальных загрязнений без распространения их по поверхности, отсутствие жидких отходов. Недостатки заключаются в трудоемкости нанесения и удаления паст, использовании ручного труда в неблагоприятных радиационных условиях. Существенно, что основная доля объема пасты приходится не на действующий агент, а на наполнитель и носитель.
Сорбционная дезактивация — это процесс разбрызгивания раствора с последующим покрытием ее слоем порошкообразного впитывающего сорбента. Сбор сорбента осуществляют вакуумированием. Способ малоэффективен для удаления прочнофиксированных загрязнений и используется только для плоских горизонтальных поверхностей. Метод дезактивации расплавленными солями используют только для дезактивации металлических поверхностей. Смеси расплавленных солей обеспечивают эффективную дезактивацию и удаление плотных окисных пленок в результате химического воздействия компонентов расплава, при этом ЖРО отсутствуют, но при этом встает вопрос о дезактивации твердых РО (радиоактивных отходов).
Дезактивация растиранием раствора позволяет очищать труднодоступные участки и оборудование сложной конфигурации, но требует применения ручного труда в радиационно-опасных условиях, к тому же механическое воздействие эффективно только для свежих загрязнений. Струйная дезактивация имеет ряд преимуществ: меньшая длительность и трудоемкость обработки; применение менее концентрированных растворов; возможность механизации процесса; при замкнутой циркуляции раствора достигается снижение объемов ЖРО в 10–15 раз. Недостатком способа является пенообразование.
Ультразвуковая дезактивация существенно сокращает длительность обработки, кроме того, применяя УЗ дезактивацию можно использовать более разбавленные растворы, что приведет к экономии реагентов и снижению стоимости переработки ЖРО. Применение электрохимических методов дезактивации металлов также позволяет уменьшить продолжительность процесса, расход реагентов и количество жидких отходов, улучшить качество обработки.
Технологии, применяемые ГСК «Реформа», позволяют не только производить дезактивацию до естественного фона, но и значительно уменьшать объем вторичных РАО (радиоактивные отходы) в некоторых случаях и переводить ЖРО (жидкие радиоактивные отходы) в ТРО (твердые радиоактивные отходы). Одна из таких технологий — это дезактивация отверждающими растворами.
На данный момент разрабатывается технология перевода ЖРО в ТРО с уменьшением объема образования ТРО от 5–10 раз, с образованием стойкой матрицы. Технология превышает показатели таких методов, как цементирование и остекловывание РАО.
РЗ: Григорий Дмитриевич, каким объектом вы больше всего гордитесь?
Наверное, Красноярским горно-химическим комбинатом (ГХК). Там очень сложный и ответственный демонтаж был. Еще он как раз во время кризиса внезапно появился — конец 2008-го. Наша фирма тоже в сложной ситуации находилась, все проекты стали замораживаться, заказчики не платили за выполненные работы. Нам должны были около 30% годового объема. Поэтому благодаря ему мы не просто выжили, но и вышли на новый уровень, ушли из города, перестали заниматься мелкими работами, стали браться за работы по России.
РЗ: А кто придумал этот термин «интеллектуальный демонтаж»?
Я с женой, на отдыхе. Читали маркетинговые книжки разные, среди них была «Как придумать слоган». Решили, что нужно придумать что-то, что будет отличать нас не только на словах, но и соответствовать нашим принципам работ. Так и появился «Интеллектуальный демонтаж» — это сочетание грамотного инженерного подхода и творческой мысли наших специалистов с современными технологиями. Кстати, все наши слоганы и торговая марка «Реформа» запатентованы.
РЗ: Для вашей работы требуется много техники. Если у вас одновременно идет несколько демонтажей по России, вы привозите на каждый объект свою технику или берете на месте в аренду?
Мы перевозим только спецтехнику, требующуюся непосредственно для демонтажа — демолюшены, стенорезные машины, тяжелые экскаваторы, манипуляторы, а, допустим, самосвалы, бульдозеры и т.п. транспорт мы вообще в своем парке не держим. В каждом регионе есть фирмы, у которых есть свои автопарки, и мы берем подобную технику в аренду.
РЗ: Вы занимались демонтажом каких-то экстремальных объектов?
Самый высокий объект, который мы разбирали, были башни высотой до 90 метров на «Череповецком Азоте». Рядом находились всякие газоходы, кабельные трассы, расположенные достаточно плотно. И все сооружения надо было аккуратно разбирать. Если что-то на трассу упадет — будет остановлено производство всего завода. Мало того, там была еще грануляционная башня, где делают в гранулах азотное удобрение, оно, в принципе, могло бы и взорваться. А если был бы взрыв — ползавода бы развалилось! Поэтому разбирали, повторяю, всё очень аккуратно. И справились в установленные сроки, еще и благодарность получили.